Глазунова* к лирике Блока. Иллюстрации И.С.Глазунова* к лирике Блока Описание картины Ильи Глазунова «Незнакомка»

24.01.2015

Описание картины Ильи Глазунова «Незнакомка»

Хотелось бы сразу отметить, что картина Незнакомка была создана художником, как иллюстрация к стихотворению. Между Блоком и Глазуновым было соглашение, которое переросло в настоящую дружбу. Эти два деятеля еще не раз встречались друг с другом.
Картине отчетливо видна девушка, которая находится на каком-то важном мероприятии. При этом она чувствует себя совершенно лишней на этом пиршестве. К такому выводу можно придти, если сравнить грустное лицо девушки с другими персонажами картины. Хотя образ этих людей создает общий фон и настроение. Девушка напротив, не хочет быть такой же счастливой и радостной, как и другие участники. Девушка очень симпатичная, ее одежда дает понять, что она из высших слоев общества. Ее глаза грустные и в них нет ни капли радости. Зрителю может показаться, что эта прелестная особа глядит прямо в душу и просит о помощи. В данном случае переплетается несколько эмоций.

Художник упустил одну деталь, он так и не завершил те сомнения, что изображены на картине. Речь идет о глубоком декольте девушки и красивой внешности. Этот образ не совсем подходит тому настроению, что мы видим на заднем фоне картине. В связи с этим возникает множество вопросов, на тему того, что именно делает там девушка и почему она в таком мрачном настроении. Одновременно с этим Глазунов постарался описать ее проникновенный и глубокий взгляд. Как будто, автор работы хотел сказать о том, что девушка думает о высоких чувствах, но по разным причинам, так этого и не получила. Образ девушки легкий и непринужденный, то есть он не напрягает зрителя. Это получилось сделать за счет прорисовки граней персонажа. А вот лица, которые изображены на заднем фоне вызывают небольшое отвращение. Эта атмосфера работы пропитана загадочностью и мистикой. Каждый зритель может дополнить картину своей фантазией.

И.Глазунов "Незнакомка"

Большие и печальные глаза –
Два синих озера тоски глубокой.
И, кажется – вот-вот сбежит слеза….
Ты видишься здесь очень одинокой –
Цветок весны – среди холодных зим ….
Всем необычным обликом своим
И тонкостью твоих лица, фигуры
Так разнишься от окружающих –
Они чрезмерно веселы иль хмуры,
А смотрят как-то… вопрошающе….

Губ ярких сочный розовый бутон,
Но грустно, не в улыбке сложен он.
Безвольна тонкая рука, на пальцах – кольца,
Прядь завиточков русых вдоль щеки,
И в пол-лица глаза – полны тоски.
Ты – словно грустная невольница.
Но…очень уж глубокий вырез платья….
Не вяжется с печальностью лица.
«Зачем ты...здесь?» - хочу сказать я.
И не понятен образ до конца.

Немало лиц, но одинока ты.
В глазах твоих прозрачных и глубоких
Далекий отблеск светится мечты
О чувствах беззаветных и высоких.

Свидетельство о публикации № 26022010220423-00153113

Читателей произведения за все время - 2629, полученных рецензий - 2.

Оценки

Рецензии

Да...уверен, что эту картину можно интерпретировать не по одному кругу. И отзвук Блока, и Гоголевские "свиные рыла" сзади ее... Обратите внимание на цвет левой кисти - она безжизненна. Предположу, что смысл "Незнакомки" - не только и не столько в том, что она "неизвестна и случайна" для автора, но - главное - незнакомка сама себе. А безжизненность левой кисти, возможно, - говорит об обреченности: незнакомкой так и останется.

Глазунов родился и вырос в кварталах Петроградской стороны, неразрывно связанной с творчеством поэта-символиста. "Насколько я люблю и понимаю творчество Блока до революции, настолько я не понимаю, как он мог прийти вместе с громилой Маяковским в Смольный, предлагая своим соотечественникам "слушать музыку революции". Да, теперь я, – говорит художник, – перечитывая Блока, нахожу в нем чуждые мне теософские влияния и уж никак не могу согласиться с тем, что мы – русские – скифы, азиаты с раскосыми и жадными очами". Тем не менее, иллюстрации Глазунова к Блоку так же сложны, загадочны и красивы, как и создавшие эпоху в русской литературе стихотворения Александра Александровича Блока.

Заранее познакомившись с иллюстрациями, подумайте над вопросами:

какие особенности поэзии Блока дают возможность ее иллюстрировать?

удалось ли художнику раскрыть внутренний мир лирического героя Блока?

как рисуется в иллюстрациях мир, в котором живет герой? Каков пейзаж, живописный фон? Вводит ли этот фон в эмоциональный строй поэзии Блока?

какие краски преобладают на иллюстрациях? Как они соотносятся с тонами поэзии Блока?

любимым художником Блока был Врубель. Нет ли каких-то соответствий в колорите, красках, оттенках иллюстраций Глазунова с картинами Врубеля "Демон поверженный", "Пан", "К ночи"?

какая иллюстрация вам кажется наиболее удачной? Почему?

какие образы, мотивы лирики Блока воплотили бы вы сами в иллюстрациях?

Лирика Блока чрезвычайно живописна, причем живопись рождается на музыкальной основе. Интересен в этом отношении рассказ Блока о собственном творчестве: "Миры, предстающие взору... становятся все более зовущими; уже из глубины их несутся щемящие музыкальные звуки, призывы, шепоты, почти слова." Но это лишь первый момент творчества. На основе музыкальных впечатлений возникают зрительные. "Вместе с тем, – продолжает Блок, – они начинают окрашиваться (здесь возникает первое глубокое знание о цветах); наконец, преобладающим является тот цвет, который мне легче всего назвать пурпурно-лиловым (хотя это название, может быть, не вполне точно)".
Возникающие в воображении поэта зрительные образы не имеют четких контуров. Это цвета, оттенки цветов, не поддающиеся словесному выражению, и сам поэт, определяя их, постоянно оговаривается: "всего легче назвать", "хотя", "может быть", "не совсем".
В гамме цветов начинает преобладать один – пурпурно-лиловый; в нем для Блока воплощается представление об "иных мирах". Между тем "золотой меч, пронизывающий пурпур лиловых миров, разгорается ослепительно... Уже начинает сквозить лицо среди небесных роз; различается голос..." Вот предельная для поэзии Блока того периода (статья написана в 1910 г.) конкретизация образов. Они даются как бы в дымке:

иллюстрирует Блок свои теоретические положения. "Имя почти угадано", но никогда не будет названо, образ почти возник, но никогда не примет очертаний реального человека во плоти и крови, так же как и чувства поэта никогда не застынут на "мертвой точке торжества". Эти особенности поэзии Блока делают необычайно сложной задачу воплощения его образов. Как же справился с нею Глазунов ? Рисунки художника Блоку не чужды. Глазунову удалось если не войти в мир Блока, то хотя бы приблизиться к нему. Часть рисунков решена в цвете, при этом широко использованы тона, названные в статьях Блока: синий, лиловый, золотой в различных сочетаниях, – и постоянно встречающиеся в его стихах: желтый, обычно передающий оттенки догорающей зари ("...на желтой заре фонари" ), голубой ("Ты прошла голубыми путями" ), фиолетовый ("Фиолетовый запад гнетет" ).
На большей части иллюстраций, опять-таки в соответствии с содержанием стихов Блока, воссоздана вечерняя или ночная атмосфера. Краски не резки, силуэты предметов расплываются в дымке тумана или в вечернем сумраке. Эти тона, краски чем-то близки картинам Врубеля, но предметный фон иллюстраций, как и в стихах Блока, иной. У Врубеля это таинственная природа: поля, море, лиловые горы. У Глазунова это обычно город, Петербург: громады зданий, корпуса фабрик, колодцы дворов, мосты через реку и т.д. Отдельные образы и детали (поэт на перепутье двух дорог; затухающее пламя камина; чугунные цепи моста, как бы преграждающие путь) приобретают символический характер. На этом фоне изображаются люди, часто сдержанно-сосредоточенные, одинокие, затерянные в большом мире.
На некоторых рисунках образы людей излишне конкретизированы. Это расходится с общим строем блоковской лирики, а иногда и с текстами стихотворений, которые взяты художником за основу. В основе стихотворения "Предчувствую Тебя. Года проходят мимо..." – томительное ожидание встречи с Прекрасной Дамой. Женский образ здесь неуловим. Это мечта, прекрасное видение ("Но страшно мне: изменишь облик Ты..."). У Глазунова дается детально выписанный портрет.
И.Глазунов иллюстрирует преимущественно стихотворения раннего Блока. Может быть, поэтому в цикле есть какая-то недоговоренность: в них передана блоковская печаль, но лишь слегка намечены тема "страшного мира", тема родины.

Из книги: Медведев В.П. Изучение лирики в школе. – М.: "Просвещение", 1985

*1 . Глазунов Илья Сергеевич (р. 10.6.1930, Ленинград) – русский советский художник, народный художник СССР, член СХ РСФСР. Окончил художественную школу при Институте им. И. Е. Репина. Автор многих картин, портретов, книжных иллюстраций (к произведениям А. С. Пушкина, Ф. М. Достоевского, А. К. Толстого, зарубежных писателей).

*2. Блок А. Собр. соч. в 6-ти т. М., 1971 (т.5, с.328)

«Стихотворения» - Радуясь, свирепствуя и мучась, хорошо живется… Долго петь и звенеть пурге… У меня Рязань… Найдите в стихотворении сравнения и метафоры. Дайте мне на родине любимой, Все любя спокойно умереть! Только я забыл, что я крестьянин… Словно яблонный цвет седина… Определите ключевые понятия, характеризующие родину поэта.

«Иллюстрации к книгам» - Иллюстрация на разворот. Сделать предварительные рисунки - наброски. Продолжение прзентации. Акварель. Выбрать технику. Иллюстрации на полях. Гравюра на дереве. Конечно, иллюстрация украшает страницы книги. Техник выполнения иллюстраций большое множество. В зависимости от размера и расположения в книге бывают следующие виды иллюстраций:

«Бородино стихотворение» - Сражён булатом – то есть булатным (стальным) оружием, саблей. Цели урока: 12 июня 1812 года огромная наполеоновская армия вторглась в Россию. Напряжение томительного ожидания, ропот «стариков»-ветеранов: «Не смеют, что ли командиры чужие изорвать мундиры о русские штыки» вдруг превращаются в энергичную боевую картину: «Все побывали тут», «Гора кровавых тел», «Слились в протяжный вой».

«Анализ стихотворения Пушкина Памятник» - Нерукотворный. БРЮСОВ Валерий Яковлевич . - Седьмое чудо света – Александрийский маяк. Приведите примеры. Что означают термины ода, элегия? 5.Каков размер (метр) стихотворения? ВИНОГРАДОВ Виктор Владимирович . Помоги нам в непогоду, руку дай в немой борьбе“ . - памятник Александру I в Петербурге в виде огромной гранитной колонны.

«Стихотворения Гумилева» - Какой цвет преобладает и почему? Стихотворение «Мореплаватель Павзаний». Г) перечислите основные художественные образы стихотворения. Б) сколько раз повторяется в тексте слова «море» и «крокодил»? Прочитайте стихотворения Гумилева «Я конквистадор в панцире железном», «Сонет», «Старый конквистадор». КАРАКАЛЛА (Caracalla) (186-217) римский император с 211, из династии Северов.

«Стихотворение о природе» - «Посмотри, какая мгла…». Фосфорический блеск. Яков Петрович Полонский 1819- 1898. Чаще всего элегии пишутся от первого лица. Алексей Константинович Толстой 1817 - 1875. Эпитеты Олицетворения Главная мысль стихотворения. Евгений Абрамович Баратынский 1800- 1844. Родная природа в стихотворениях русских поэтов.

В дни юности Глазунов восторженно называл в числе своих любимых поэтов, после Пушкина и Лермонтова, Александра Блока. Снова загадочный Петербург, но уже не Достоевского, Пушкина и Гоголя, а Петербург Блока. Иллюстрации к «Стихам о прекрасной Даме» многие критики считают лучшими иллюстрациями к произведениям великого и трагического певца «Серебряного века».

Александр Блок
Незнакомка
24 апреля 1906, Озерки
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бесмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.

А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.

И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.

И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.

В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.

Глазунов родился и вырос в кварталах Петроградской стороны, неразрывно связанной с творчеством поэта-символиста. «Насколько я люблю и понимаю творчество Блока до революции, настолько я не понимаю, как он мог прийти вместе с громилой Маяковским в Смольный, предлагая своим соотечественникам «слушать музыку революции». Да, теперь я,- говорит художник,- перечитывая Блока, нахожу в нем чуждые мне теософские влияния и уж никак не могу согласиться с тем, что мы - русские - скифы, азиаты с раскосыми и жадными очами». Тем не менее, иллюстрации Глазунова к Блоку так же сложны, загадочны и красивы, как и создавшие эпоху в русской литературе стихотворения Александра Александровича Блока.

Александр Блок
Скифы
30 января 1918
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами!

Для вас — века, для нас — единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!

Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома, лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!

Вы сотни лет глядели на Восток
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!

Вот — срок настал. Крылами бьет беда,
И каждый день обиды множит,
И день придет — не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!

О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!

Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!…

Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжет, и губит!

Мы любим все — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений…

Мы помним всё — парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
И Кельна дымные громады…

Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах…
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?

Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы,
И усмирять рабынь строптивых…

Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные обьятья!
Пока не поздно — старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем — братья!

А если нет — нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Века, века вас будет проклинать
Больное позднее потомство!

Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
Своею азиатской рожей!

Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!

Но сами мы — отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
Своими узкими глазами.

Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!…

В последний раз — опомнись, старый мир!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!